Германтов и унижение Палладио

Германтов и унижение Палладио
  • Производитель:
    Геликон Плюс СПб
  • Автор:
    Александр Товбин
  • Год издания:
    2014
  • Вес, г:
    1480
  • Кол-во страниц:
    936
  • Тип обложки:
    Твердая бумажная
  • ISBN:
    978-5-93682-981-9
  • Формат:
    24.6 x 17.6 x 4.3
  • Возрастные ограничения:
    16+
1606р.
Есть в наличии
Подарочная упаковка

Заказывается дополнительно. Стоимость 150руб.

Информация для покупателя

Цена в интернет-магазине может отличаться от цены в офлайн-магазине. Оформление книги может не совпадать с представленным на сайте.

Описание

Перед нами и роман воспитания, и роман путешествий, и детектив с боковым сюжетом, и мемуары, и «производственный роман», переводящий наития вдохновения в технологии творчества, и роман-эссе. При этом это традиционный толстый русский роман: с типами, с любовью, судьбой, разговорами, описаниями природы.
С Юрием Михайловичем Германтовым, амбициозным возмутителем академического спокойствия, знаменитым петербургским искусствоведом, мы знакомимся на рассвете накануне отлёта в Венецию, когда захвачен он дерзкими идеями новой, главной для него книги об унижении Палладио. Одержимость абстрактными, уводящими вглубь веков идеями понуждает его переосмысливать современность и свой жизненный путь. Такова психологическая - и фабульная – пружина подробного многослойного повествования, сжатого в несколько календарных дней.
Эгоцентрик Германтов сразу овладевает центром повествования, а ткань текста выплетается беспокойным внутренним монологом героя. Мы во внутреннем, гулком, густо заселённом воспоминаниями мире Германтова, сомкнутом с мирами искусства.
Череда лиц, живописных холстов, городских ландшафтов. Наблюдения, впечатления. Поворотные события эпохи и судьбы в скорописи мимолётных мгновений. Сшибки действительности с воображением. Обрывки сюжетных нитей, которые спутываются-распутываются, в конце-концов – связываются.
Смешение времён и – литературных жанров. Прошлое, настоящее, будущее. Послевоенное ленинградское детство оказывается не менее актуальным, чем Последние известия, а текущая злободневность настигает Германтова на оживлённой улице, выплёскивается с телеэкрана, даже вторгается в Венецию и лишает героя душевного равновесия. Огромное время трансформирует формально ограниченное днями действия пространство романа.